Основы применения микрополяризации головного и спинного мозга у детей дошкольного возраста с определением топических зон воздействия (информационный материал)

УДК 616.61-004
¹Долгих Г.Б., ²Гуляев В.Ю., ^2,3Федоров А.А., ²Телегина Е.В., ⁴Хаитов Р.Р., ⁴Ситников А.В., ⁴Заяц Л.В., ²Ладыгин Д.А.
¹Медицинский центр «OSSIS», г. Казань, Россия
²ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России, г. Екатеринбург, Россия
³ФБУН «Екатеринбургский медицинский-научный центр профилактики и охраны здоровья рабочих промпредприятий» Роспотребнадзора, г. Екатеринбург, Россия
⁴ГАУЗ Областная клиническая больница № 3, г. Челябинск, Россия

Цель работы. Провести анализ научных публикаций, посвященных актуальным вопросам использования методик микрополяризации головного и спинного мозга в восстановительном лечении детей раннего возраста с темповой задержкой нервно-психического развития, церебральной дисфункцией и различными нарушениями моторики.

Статья посвящена актуальным вопросам применения методик микрополяризации головного и спинного мозга. Приводятся литературные и собственные данные использования данной медицинской технологии в восстановительном лечении детей раннего возраста с темповой задержкой нервно-психического развития, мозговой дисфункцией и различными нарушениями праксиса. Раскрыт ряд механизмов лечебного действия методики микрополяризации головного мозга в компенсации поврежденных структур и нейропластичности на макро- и микроуровне. Приводятся сведенья о топике зон воздействия по оценки произвольной двигательной активности. Отражены вопросы преимущества использования двухканальных аппаратов с возможностью симметричного расположения электродов.

Ключевые слова: микрополяризация головного и спинного мозга, дети раннего возраста, мозговая дисфункция.

 

Темповая задержка развития головного мозга у детей раннего возраста может быть связана, с одной стороны, с нарушением развития наиболее молодых церебральных функциональных систем, с другой, – механизмом негрубого органического церебрального повреждения, нарушением структурных и функциональных зон, необходимых для осуществления высокого уровня развития интеллектуальных процессов [1, 2, 3, 4].

В настоящее время наиболее широко применяемым способом коррекции минимальных мозговых дисфункций (ММД) является сочетание медикаментозной терапии и физических факторов с психотерапевтическими, педагогическими и логопедическими практиками. При этом целесообразно использовать простые методы нейропсихологической диагностики и контроля за лечением в поликлинических условиях или в реабилитационных центрах. В данном случае интересным представляется объединение оценки произвольной двигательной активности по методике Т. Г. Горячевой и Ю. В. Кузнецовой [5] с проведением транскраниальной и трансвертебральной микрополяризации (ТКМП и ТВМП) [6].

Цель работы. Провести анализ научных публикаций, посвященных актуальным вопросам использования методик микрополяризации головного и спинного мозга в восстановительном лечении детей раннего возраста с темповой задержкой нервно-психического развития, церебральной дисфункцией и различными нарушениями моторики.

В первые годы жизни, в силу незрелости нервной системы у детей, чаще наблюдаются особенности созревания двигательных и психоречевых функций [2, 7]. Причем в раннем детстве можно говорить об общей задержке развития с преобладанием нарушений психоэмоциональной или психоречевой сферы [8, 9]. У детей старше 3 лет клиническая картина становится более очевидной. То есть – при клиническом осмотре отмечается запаздывание развития моторики, речи, социального поведения, эмоциональная незрелость. Задержка темпового развития перечисленных выше признаков встречалась у 50,8% детей в возрасте 2-3 лет, из них у трети – речь отсутствовала полностью и у 70,2% прослушивались только отдельные слова. У детей с данными расстройствами достоверно чаще выявлялись тактильные нарушения и проблемы слуховой перцепции, а к 6 годам у большинства из них на первый план выходили нарушения поведения [10].

У детей с темповой задержкой нервно-психического развития отмечается нарушение стволовых механизмов регуляции уровня бодрствования, надсегментарных механизмов вегетативного и гемодинамического обеспечения, корково-подкорковых механизмов регуляции эмоций и поведения, в основе которых может лежать ММД, встречающаяся у 5-20% детей в популяции, при этом грубой органической патологии не выявляется [11]. ММД проявляется эмоционально-поведенческими расстройствами [12], гиперактивным поведением [13]. ММД часто совпадает с периодом предречевого развития в 1-2 года, когда идет развитие корковых речевых зон и начинается становление фразовой речи к 3-м годам, а также совершенствуются память и внимание [14].

У детей, особенно раннего возраста, огромную роль в восстановлении и компенсации поврежденных структур играет пластичность центральной нервной системы (ЦНС) на макро- и микроуровне. Макроуровень предполагает связь нейрональной структуры мозга с внутри- и межполушарными связями. Микроуровень обеспечивается молекулярными изменениями в нейронах и синапсах, а функционирование (синаптическая пластичность) обеспечивается различными нейротрансмиттерными системами (глютаматергической, моноаминергической, GABA-рецепторами и пр.) [15].

По данным Т. С. Каменской, синдром задержки психоречевого развития не обладает нозологической самостоятельностью и имеет значительный клинический полиморфизм, где большую часть этой когорты составляют пациенты с отягощенным перинатальным анамнезом. У детей с задержкой психоречевого развития проявляется различная структура нарушений когнитивных функций и эмоциональной сферы, однако всегда в структуре дефицита доминируют нарушения речи, слухоречевой, зрительно-пространственной памяти и произвольного внимания [16].

Выявленные нарушения высшей нервной деятельности зачастую сочетаются с диспраксией, выражающейся в изменении сферы произвольных движений у детей при отсутствии патологии мышечного тонуса, параличей и прочих отклонений (неуклюжий ребенок), при позднем выявлении которых нарушается качество жизни ребенка и его самооценка. Причем у мальчиков она встречается в 4-7 раз чаще, чем у девочек, однако у последних она протекает в более тяжелой форме [17, 18]. Дети с двигательными нарушениями, координаторными расстройствами в подростковом возрасте, кроме трудностей с исполнительными функциями, влияющими на их повседневную деятельность, часто имеют и проблемы в обучении и нарушение внимания [19, 20].

При этом в диагностике ММД используются пробы с различным набором заданий для правой и левой руки, что дает возможность убрать влияние «научения». Воздействие на корковые зоны мозга и пробы проводятся в зависимости от возраста ребенка и возможности его воспроизвести тот или иной тест. Особенно интересными являются пробы, выявляющие нарушение праксиса (целенаправленных, координированных и сознательных движений), за развитие которых отвечают специфические нейроны коры головного мозга (корковые центры зрения, слуха, моторные и сенсорные зоны) – это первичные поля, занимающие небольшие площади в коре мозга. Вторичные поля крупнее, их нейроны менее специфичны, поэтому и коррекции они поддаются лучше [18]. При поражении этих полей нет возможности дифференцировать услышанное или увиденное. Третичные поля – большие сенсорные системы, воздействие на которые, если время не упущено, дает возможности для хорошей коррекции и компенсации нарушенных функций.

При этом важно верифицировать форму диспраксии, что позволит топически «точно» воздействовать на соответствующие поля ЦНС. Так, кинестетическая диспраксия возникает при поражении средних участков постцентральной коры, которая в эмбриогенезе закладывается как часть единой сенсомоторной области, проявляется нарушением уклада позы, в том числе артикуляционных функций, и соматогнозиса (восприятие своего тела). В развитие диспраксии кистей вовлечена нижняя теменная область левого полушария. Кинетическая (эфферентная) диспраксия вызывает трудности контроля и выполнения согласованных движений, требующих быстрого темпа, нарушение мелкой моторики пальцев рук с переключением движения. Кинетическая дипраксия связана с поражением нижних отделов премоторной области – 6-го и 8-го полей. Идеомоторная диспраксия протекает с нарушением программы действий и связана по локализации с премоторной областью головного мозга. Важную роль в праксисе играет тактильная чувствительность (постцентральная извилина), которая распознает качество и локализацию внешнего стимула, особенно поступающего с кончиков пальцев рук, где наиболее высока плотность чувствительных рецепторов. Пространственная диспраксия возникает при поражении теменно-затылочных отделов, особенно левого полушария. В ее основе лежит оптико-пространственная агнозия. Наблюдается диспраксия позы, ухудшается выполнение сложных пространственно-организованных действий, при которых усиление зрительного контроля не помогает.

ТКМП и ТВМП является одним из методов выбора для коррекции нейропсихических и моторных нарушений у взрослых и детей [6, 21, 22, 23]. При проведении ТКМП выбор корковых зон обусловлен тем, что лобная и теменная кора отвечают за управление высшими когнитивными функциями (зрение, слух, моторные функции и сенсорное восприятие), височная область – за слух и анализ полученных звуков [24]. При воздействи ТКМП на лобные доли за счет кортикофугальных и транссинаптических связей вовлекается в системный эффект таламус, гипоталамус, гипокамп, миндалевидное тело, при этом лимбическая система является ведущей эмоциогенной структурой мозга. Воздействие на височные доли улучшает и закрепляет процесс памяти, причем первой зоной реагирующей на ТКМП является глия, а затем нейроны и синапсы [25].

При использовании ТКМП применяется постоянный (гальванический) ток (силой до 1 мА) направленного воздействия (с малыми по площади электродами, располагаемыми в топически значимых зонах), который влияет не только на собственно корковые поля, но и на более глубоко расположенные структуры за счет нисходящих корково-фугальных импульсов. В процессе процедуры возникает поляризация клеточной и синаптической мембран – то есть сдвиг мембранного потенциала клеток предваряется запуском биохимических реакций на цитоплазматической мембране нейронов с интенсификацией обмена ионов кальция, с повышением активности протеолитических ферментов, повышением активности «фазических» (обеспечивающих нейродинамические информационные процессы) и «тонических» (обеспечивающих регуляцию межнейронных связей) синапсов, с последующей активацией внутриклеточных метаболических процессов, эффектом «мембранного усиления» и в целом – к оптимизации состояния нервной ткани [26].

Экспериментальные исследования, проведенные японскими авторами A. Morivaki et al. (1991), свидетельствуют о том, что анодная поляризация коры головного мозга изменяет генерацию и аккумуляцию основного посредника действия катехоламинов – циклического аденозинмонофосфата [27]; Y. Takano обнаружил, что после анодной стимуляции фронтального кортекса крыс в нем повышается нейрональная активность, а в связанных с ним регионах среднего мозга – увеличивается концентрация внутриклеточного дофамина [28].

В клинических экспериментах установлено, что ТКМП префронтального кортекса дистанционно вызывает нейрональную активацию в среднем мозге, что непосредственно оказывает положительную коррекцию поведения больного при нервно-психических нарушениях [29]; показано также, что ТКМП модулирует функциональную связь кортико-полосатых и таламо-кортикальных цепей (подчеркивается способность анодной стимуляции изменять активность элементов кортико-стриато-таламо-кортикальной функциональной двигательной цепи) [30].

Таким образом, слабый постоянный электрический ток является активным фактором, стимулирующим функциональную активность ЦНС и рост корковой клеточной архитектуры, что позволяет использовать ТКМП в качестве метода лечебного воздействия при функциональных и органических нарушениях деятельности мозга [22, 23].

Следует отметить, что ТКМП и ТВМП нашли широкое применение в педиатрии. Так, у детей 2,5-4,5 лет с нарушениями экспрессивной речи и остеопатией применение ТКМП на фоне медикаментозных препаратов в 40% случаев привело к улучшению артикуляции после одного курса терапии (через месяц) и в 60% – через 6 месяцев, что было соответственно в 2,4 и 1,5 раза больше, по сравнению лишь с фармакотерапией, при этом (цитата) «Динамическое наблюдение выявило стойкий и продолжительный лечебный эффект в отношении не только номинативной функции речи и активного словаря, но и в отношении произносительной стороны речи» [31]; отмечена также успешная коррекция когнитивных нарушений у детей с прогрессирующей мышечной дистрофией Дюшенна [32]; получены позитивные результаты при применении ТКМП в комплексной терапии различных неврологических/речевых расстройств, а также при лечении амблиопии и алалии [33]; кроме того, в группе детей с двусторонним спастическим церебральным параличом транскраниальная стимуляция постоянным током привела к достоверно более высокой скорости походки и длины шага по сравнению с пациентами, занимавшимися по методу виртуальной реальности [34].

По данным Ф.М. Анаевой с соавт., ТКМП у дошкольников с синдромом дефицита внимания и гиперактивности в базисной комплексной программе реабилитации повышает эффективность медицинских мероприятий по всем исследуемым показателям (общий балл, невнимательность, импульсивность/гиперактивность, невнимательность без гиперактивности) до 82%. При этом положительный эффект сохраняется до 3-4 месяцев, трехкратное назначение увеличивает этот срок до года [35]. У детей с синдромом Дауна в возрасте от 3 до 5 лет без тяжелой сопутствующей декомпенсированной патологии со стороны других органов и систем результаты тестирования по 10-балльным шкалам оценки речевой функции через 6 мес после процедур ТКМП выявили достоверное улучшение показателей экспрессивной и импрессивной речи, а также речевого внимания, а также улучшение навыков опрятности. В единичных случаях наблюдались нежелательные эффекты в виде нарушения сна или возбуждения [36]. Аналогичные результаты получила Е. Ю. Костина при лечении неврологической патологии у детей от 3 до 14 лет с улучшением речевой активности, увеличением активного словаря и речевого внимания, а также с положительной динамикой показателей электроэнцефалографии в 94% случаев [37]. Кроме того, у детей с расстройствами аутистического спектра (возраст до 6 лет) после курса ТКМП отмечено смещение в сторону более легкой степени проявления патологии [38]. Следует отметить работу Т. С. Каменской, по результатам которой она пришла к следующему выводу (цитата) «При доминировании нарушений речи и памяти желательно сделать выбор в пользу транскраниальной микрополяризации, а при нарушении и восприятия внимания – биоакустической коррекции» [39].

Позитивные результаты получены у детей дошкольного возраста с ММД (преимущественно с расстройствами поведения). Так, Р. М. Альборовой и Т. И. Алиевым, у таких пациентов зарегистрировано появление устойчивого познавательного интереса, повышение уровня активности, усиление положительных эмоций, коммуникабельности и социальной адаптации [40]; Г. А. Сусловой с соавт., выявлена достоверная коррекция когнитивных нарушений по шкале САН (самочувствие, активность, настроение) [41].

Кроме того, у детей более старшего возраста (школьники) А. Б. Петровым с соавт., зарегистрировано повышение эффективности тренировочного процесса при применении микрополяризации в развитии силовых способностей методом непредельных усилий до предельного утомления в одном подходе [42]; а П. А. Тимченко отмечает большой интерес в возможностях применения метода ТКМП в спортивной медицине для улучшения спортивных результатов [33].

Следует отметить большой интерес авторов [43] к дозированию лечебного фактора и направлению тока). По данным ряда исследователей, при проведении ТКМП с силой постоянного тока более 100 мкА и длительности воздействия более 20 мин у детей в возрасте от 2 до 7 лет с последствиями перинатального поражения ЦНС и темповой задержкой нервно-психического развития выявлено углубление астенизации, повышение возбудимости, тревожности и агрессивности. Данные авторы рекомендуют проведение сеансов ТКМП с силой тока 0,03-0,08 мА и экспозицией по 15-20 мин [43].

Другие авторы рекомендуют проводить ТКМП для дошкольников («возраст ребенка ±1 год») с силой тока 60-130 мкА, школьникам – 100-200 мкА, по 10-12 процедур на курс, при частоте сеансов – 1-3 в неделю. Расположение электродов продольное – катод (-) на сосцевидном отростке, затылочной кости рядом с затылочным отверстием, анод (+) на одноименном полушарии топически по схемам черепно-мозговой топографии Р. Кренлейна [21].

Следует отметить результаты исследования К. Г. Сирбиладзе с соавт., которые доказали, по данным транкраниальной ультразвуковой допплерографии (УЗДГ) с цветным картированием кровотока, наличие признаков нарушения гемо- и ликвородинамики у детей с психологическими, умственными и поведенческими проблемами. При использовании ТВМП (катод располагался латеральнее от остистого отростка С6-7, а анод – на уровне остистых отростков L5-S1; сила тока 100-200 мкА; длительность процедуры 30-40 мин; курс – 3-5 процедур) была выявлена нормализация гемо- и ликвородинамики у 71% и ее улучшение – еще у 23% детей [44].

Следует отметить, что ТВМП дополняет курс лечения при наличии сосудистых нарушений и их клинических проявлений (головные боли, головокружения, метеочувствительность, энурез, слабость в руках или ногах и т.п.). При этом раздвоенные аноды накладываются топически в области С3-4 паравертебрально (область шейного утолщения и позвоночной артерии), катод – на межостистые промежутки Th1-2, одномоментно раздвоенные аноды ориентируют паравертебрально на область Th8-9 (поясничное утолщение и зона васкуляризации артерии А. В. Адамкевича), а катод – на межостистый промежуток L4-5. То есть анод рекомендуют располагать на позвоночнике рострально, а катод – каудально [26].

Обращает на себя внимание мнение многих авторов о том, что для оптимального выполнения методик, с целью синхронизации тормозно-возбудительных процессов ЦНС, следует располагать электроды на оба полушария [45]. Следует отметить, что у детей с темповыми задержками развития и ММД наблюдаются пограничные состояния, поэтому у них реже выявляется очаговая симптоматика, чаще – общемозговые нарушения. Им рекомендуется именно такое симметричное наложение электродов с учетом наиболее выраженных нарушений праксиса (общий, кистевой, пальцевой, идеомоторный, моторный, пространственный, сенсомоторная алалия) или общей моторики, которые определяются по методу Т. Г. Горячевой и Ю. В. Кузнецовой (Таблица 1) [5].
 

Таблица 1.

Виды нарушений праксиса по оценки произвольной двигательной активности и зоны проведения ТКМП и ТВМП

Зоны поражения головного мозга	Зоны наложения электродов при ТКМП и ТВМП
Кинестетический праксис (с 3-4х лет) Повтор положения пальцев рук по зрительному образцу. Ребенку предлагается три пробы на каждую руку: для левой руки положения пальцев рук – кольцо из пальцев 1-2, 2-3 вытянуты, кольцо из пальцев 1-4; для правой руки положения пальцев рук – латинская буква V из пальцев 2-3, пальцы 2-4 вытянуты, кольцо из пальцев 1-3.     Кинестетическая апраксия возникает при поражении средних участков постцентральной коры, частичного нарушения проприоцептивной кинестетической афферентации и нарушений синтеза образа будущего движения.	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) накладываются по схеме продольно на каждое полушарие, катоды (-) – на сосцевидные отростки. Кинестетическая апраксия (по А.Р. Лурия)
Воспроизведение позы рук по словесной инструкции (с 5,5 лет) Возможные ошибки – нарушение восприятия право-лево, непонимание пространственной организации движения по речевой инструкции. Трудности выполнения позы связаны с незрелости лобных, теменно-затылочных и височных зон коры головного мозга.	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) накладываются по схеме продольно на каждое полушарие, катоды (-) – на сосцевидные отростки. Центр К. Вернике
Проба серийной организации движения (с 5,5 лет) кинетическая праксия Исходное положение – руки ребенка лежат на столе. Одна рука повернута ладонью вверх и сжата в кулак. Другая рука лежит ладонью вниз с распрямленной кистью руки. Далее одновременно идет смена положения рук. Первоначально пробу показывает специалист 3-5 полных циклов. Ребенок воспроизводит по памяти показанную последовательность движений. Сбой программы движения в пробе (персеверации, лишние движения), смазанность выполнения при запоминании и по показу свидетельствует о незрелости лобных и теменных отделов левого полушария. Трудности в одновременном изменении положения рук могут быть связаны с функциональными нарушениями двигательной зоне мозолистого тела, с незрелостью межполушарных взаимодействий при стволовых дисфункциях и нарушении корково-подкорковых взаимодействий	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) накладываются по схеме продольно на каждое полушарие, катоды (-) – на затылочную кость рядом с затылочным отверстием. Кинетическая апраксия в руке (по А.Р. Лурия)
Исследование пространственной организации движения (с 5 лет) - идеомоторная праксия   Выполняется по заданию 5 поз. Ребенок должен повторить позы предложенные экспериментатором, причем правая рука ребенка должна воспроизвести положение правой руки психолога. А) Правая рука согнута в локте и направлена вертикально вверх. Б) Левая рука согнута в локте, направлена вертикально вверх, правая рука согнута в локте, направлена влево и кончиками пальцев касается левой руки в середине предплечья. В) Левая рука выпрямленной кистью направлена в сторону ребенка, поднятым вверх большим пальцем касается подбородка. Г) Правая рука согнута в локте, кисть руки развернута к экспериментатору и кончиками пальцев касается его подбородка. Д) Левая рука касается правого уха. К ошибкам выполнения относятся поиск позы, зеркальное воспроизведение позы, неверное пространственное расположение рук, нечеткость воспроизведения позы, нарушение пересечения средней линии тела.   Идеомоторная диспраксия связана с премоторной зоной, а также нарушения функционирования или незрелости теменно-затылочных отделов межполушарных взаимодействий	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) накладываются по схеме продольно на каждое полушарие, катоды (-) – на затылочную кость в области затылочного отверстия. Идеомоторная апраксия (по А.Р. Лурия)
Исследование праксиса позы и удерживания позы (с 5 лет) пространственный праксис В пробе ребенок должен воспроизвести заданную экспериментатором позу. Исходное положение – ребенок стоит с закрытыми глазами. Экспериментатор придает рукам ребенка следующее положение: левая рука вытянута в сторону, согнута вверх под прямым углом, кисть руки согнута и направлена кончиками пальцев на угол глаза ребенка, не касаясь его (Уровень 1),  правая рука вытянута в сторону, согнута, кисть руки согнута и направлена кончиками пальцев на мочку уха ребенка, не касаясь ее (Уровень 2). Через 10 секунд по команде ребенок опускает руки и открывает глаза. Далее ребенок должен воспроизвести указанную позу.  удержания позы время четкого сохранения позы детьми без учебных трудностей более 30 сек. Возможные ошибки при удерживании позы – повороты корпуса, расслабление кистей рук, потеря точности позы, «съезжание» позы вниз, потеря позы. Выявляются нейродинамические нарушения (стволовые и корко-подкорковые связи), незрелость теменных, лобно-теменных отделов коры. Время удержания позы у детей 3-5 лет до 5 с.; 5-6 лет до 10 с.; 7-8 лет – до 15 с.; с 8 лет свыше 30 с.	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) накладываются по схеме продольно на каждое полушарие, катоды (-) – на большое затылочное отверстие. Пространственная апраксия (по А.Р. Лурия)
Ходьба по команде (с 5,5 лет) оценка крупной моторики а) на носках; б) на пятках; в) вперед приставляя пятку к носку и выдерживая направление движения. Проба направлена на выявление трудностей крупной моторики, «незрелости» движения, импульсивности, трудностей выполнения инструкции, выявление неравномерности распределения тонуса мышц, нарушения равновесия. Возможные причины – дефицитарность стволовых структур, мозжечковые нарушения. Возможные ошибки – напряженные движения рук, отсутствие согласованности движений рук при ходьбе, невозможность идти по прямой, невозможность сохранять равновесие, бег вместо ходьбы, трудности начать движение по команде. В полном объеме проба доступна с 5,5 лет. До этого возраста процент правильного выполнения для детей 3-4 года 35%.	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) накладываются по схеме продольно на каждое полушарие, катоды (-) – на сосцевидные отростки.
Нарушение гемодинамики головного и спинного мозга Зона кровоснабжения артерии А.В. Адамкевича – TH6-10 сегменты спинного мозга.	Точечная методика: раздвоенные аноды (+) – на уровне С3-4 паравертебрально, катод (-) – межостистые ппромежутки Th1-2 Раздвоенные аноды (+) – на уровень Th8-9 паравертебрально, катод (-) – на межоститстые промежутки L4-5

 

При этом процедуры удобно проводить от двухканальных аппаратов, в частности, такими характеристиками обладают приборы серии «Магнон 2-ДКС», «Магнон-СЛИП» и «Магнон-29», в комплектацию которых входит 2 сдвоенных анода и катода (по 2 выходам), что позволяет располагать электроды симметрично [45].

Собственные исследования

На базе ГБУЗ Свердловской области «Детская клиническая больница восстановительного лечения «Научно-практический центр «Бонум» в течение 2022-2023 гг. сотрудниками кафедры физической и реабилитационной медицины ФПК УГМУ наблюдались дети с синдромом повышенной нервно-рефлекторной возбудимости (СПНРВ) и с признаками слабости нервной системы, включая синдром астенизации, и соматовегетативные нарушения. Клинически СПНРВ у детей проявлялся непродолжительным сном, двигательным и речевым беспокойством.

Произвольную двигательную активность оценивали в начале, середине и конце курса лечения по баллом: «0» – выполнение правильное без дополнительных разъяснений; «1» – мелкие погрешности исправляются практически без участия экспериментатора; «2» – задание выполняется после нескольких попыток и подсказок; «3» – задание недоступно даже после разъяснения.

ТКМП назначали на фоне медикаментозной поддержки (ноотропы, антиоксиданты, сосудистые препараты, полипептиды коры головного мозга), массажа и остеопатии.

При проведении процедур ТКМП электроды от аппарата «Магнон-СЛИП» (регистрационное удостоверение РЗН 2020/12308 от 27.10.2020) располагали следующим образом: раздвоенный анод (+) фиксировался на коже средней трети лба, а раздвоенный катод (-) – в ретромастоидальной области. Лечение начинали с плавного увеличения силы тока до появления под электродами ощущения легкого покалывания или жжения, после чего силу тока плавно снижали до полного исчезновения неприятных ощущений. Рекомендуемая сила тока от 100 до 300 мкА (для детей раннего возраста). Время одной процедуры составляло от 20 до 40 минут. Весь курс состоял из 15 сеансов, проводимых ежедневно или через день, чередуя с ТВМП. При воздействии ТВМП гальваническим током сверхмалой плотности анод (+) располагался между остистыми отростками С3-4, катод (-) – между остистыми отростками L4-5. Сила гальванического тока регулировалась от 300 до 700-800 мкА, экспозиция – от 15 до 40 минут. Эффективность процедур (по балльной оценке) в виде улучшения была достигнута в 75% случаев.

Заключение

Таким образом, обобщая вышеизложенные литературные данные отечественных и зарубежных источников, а также собственные исследования, можно сделать следующие выводы:

- коррекцию минимальных мозговых дисфункций и более тяжелых расстройств ЦНС, в том числе с двигательными нарушениями, с использованием ТКМП и ТВМП необходимо проводить в максимально ранние сроки развития/диагностики патологии, что обеспечивает лучший эффект от проводимой терапии;

- в диагностическом паттерне неврологической патологии у данной категории детей целесообразно использовать верификацию формы вида диспраксии, что позволяет топически «точно» воздействовать ТКМП на соответствующие поля ЦНС;

-  применение ТКМП и ТВМП у детей с широким спектром психоневрологических заболеваний (от ММД до синдрома Дауна и прогрессирующей мышечной дистрофии Дюшенна) позволяет существенно улучшить когнитивные и локомоторные функции ребенка, а также его качество жизни;

- эффективное использование ТКМП и ТВМП у данной категории пациентов во многом зависит от оптимальных параметров тока и расположения электродов, а также применение современных аппаратов, обладающих в комплектации сдвоенных анодов и катодов (по 2 выходам), позволяющих симметрично располагать электроды.

 

Список литературы

1. Емелина, Д. А. Задержки темпа психического развития у детей (обзор литературных данных) / Д. А. Емелина, И. В. Макаров // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В. М. Бехтерева. – 2011. – № 3. – С. 11-16.
2. Журба, Л. Т. Нарушение психомоторного развития детей первого года жизни / Л. Т. Журба, Е. М. Мастюкова. – М.: Медицина, 1981. – 272 с.
3. Гусева, Е. И. Неврология: национальное руководство: в 2-х т. / под ред. Е. И. Гусева, А. Н. Коновалова, В. И. Скворцовой. – 2-е изд., перераб. и доп. – Москва: ГЭОТАР-Медиа, 2022. – Т. 1. – 880 с.
4. Каминская, Т. С. Когнитивный «портрет» детей с задержкой психоречевого развития / Т. С. Каминская, Л. Г. Хачатрян, Е. В. Касанаве, И. В. Каминский // Лечащий Врач. – 2022. – № 4 (25). – С. 19-26.
5. Горячева, Т. Г. Методы диагностики произвольной двигательной активности у детей. Диагностика в медицинской (клинической) психологии: современное состояние и перспективы / Т. Г. Горячева, Ю. В. Кузнецова. – M.: OOO «Сам Полиграфист», 2016. –  С. 166-176.
6. Шелякин, А. М. Микрополяризационная терапия в детской неврологии / А. М. Шелякин, И. Г. Преображенская, О. В. Богданов: Практическое руководство. – М: Медкнига, 2018. – 120 с.
7. Скоромец, А. П. Задержки психического развития у детей и принципы их коррекции / А. П. Скоромец, И. А. Крюкова, И. Л. Семичова [и др.] // Лечащий врач. – 2011. – № 5. – С. 53-57.
8. Бобылова, М. Ю. Задержка речевого развития у детей: введение в терминологию / М. Ю. Бобылова, Т. Е. Браудо, М. В. Казакова, И. В. Винярская // Русский журнал детской неврологии. – 2019. – № 12 (1). – С. 56-62.
9. Чиж, Д. И. Избранные вопросы детской неврологии: учеб. пособие / Д. И. Чиж, Е. В. Петрова, Н. С. Бофанова. – Пенза: Изд-во ПГУ, 2021. – 126 с.
10. Поздняк, В. В. Динамика речевых расстройств и нарушений поведения у детей / В. В. Поздняк // Научно-практический журнал. – 2018. – № 21 (2). – С. 100-106.
11. Даценко, И. Б. ММД и эмоционально-поведенческие расстройства у детей и принципы их дифференциальной коррекции / И. Б. Даценко // Международный медицинский журнал. – 2007. – № 1. – С. 28-35.
12. Галицкая, О. С. Клинический полиморфизм минимальной мозговой дисфункции / О. С. Галицкая, Н. П. Грибова // Смоленский медицинский альмонах. – 2019. – № 3. – С. 27-32.
13. Морозова, Е. А. Синдром дефицита внимания и гиперактивности: новое в понимании и подходах к лечению / Е. А. Морозова, А. А. Мадякина // Русский журнал детской неврологии. – 2019. – № 14 (1). – С. 14-25.
14. Заваденко, Н. Н. Задержки развития речи у детей: причины, диагностика и лечение / Н. Н. Заваденко, Н. Ю. Суворинова // РМЖ. – 2016. – № 6. – С. 362-366.
15. Баранов, А. А. Роль пластичности головного мозга в функциональной адаптации организма при детском церебральном параличе с поражением рук / А. А. Баранов, О. А. Клочкова, А. Л. Куренков [и др.] // Педиатрическая фармакология. – 2012. – № 9 (6). – С. 24-32.
16. Каминская, Т. С. Когнитивный «портрет» детей с задержкой психоречевого развития // Т. С. Каминская, Л. Г. Хачатрян, Е. В. Касанаве, И. В. Каминский // Лечащий врач. – 2022. – № 4. – С. 19-26.
17. Садовская, Ю. Е. Проблема постановки диагноза «диспраксия развития» в детском возрасте / Ю. Е. Садовская, М. С. Ковязина, Н. Б. Троицкая, Б. М. Блохин // Лечебное дело. – 2021. – № 2. – С. 79-86.
18. Усольцева, Е. В. Артикуляционная диспраксия / Е. В. Усольцева, Е. В. Ефимова // Инновационная наука. – 2020. – № 12. – С. 104-106.
19. Lachambre, C. Attentional and executive functions in children and adolescents with developmental coordination disorder and the influence of comorbid disorders: A systematic review of the literature / С. Lachambre, М. Proteau-Lemieux, J.F. Lepage [et al.]. – PLoS One, 2021. – 231 р.
20. Marialivia, B. Executive functions in children with developmental coordination disorder: a 2-year follow-up study / В. Marialivia, С. Hayley, L.Н. Elisabeth,   В. Lucy // Dev. Med. Child Neurol. – 2018. – Vol. 60 (3). – Р. 306-313.
21. Кожушко, Н. Ю. Использование локальных воздействий на мозг у детей с нарушением психического развития / Н. Ю. Кожушко // Вопросы психического здоровья детей и подростков. – 2017. – № 17 (3). – С. 42-51.
22. Санаторно-курортное лечение: национальное руководство / под ред. А. Н. Разумова, В. И. Стародубова, Г. Н. Пономаренко. – М.: ГЕОТАР-Медиа, 2021. – 752 с.
23. Физиотерапия: национальное руководство / под ред. Г. Н. Пономаренко. – М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013. – 864 с.
24. Лурия, А. Р. Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга / А. Р. Лурия. – М: Изд-во Московского университета, 1962. – 432 с.
25. Вартанян, Г. А. Организация и модуляция процессов памяти / Г. А. Вартанян, Г. В. Гальдинов, И. М. Акимова. – Л.: Медицина, Ленинградское отделение, 1981. – 208 с.
26. Микрополяризация мозга. Вчера. Сегодня. Завтра: монография / А. М. Шелякин, И. Г. Преображенская. – СПб: Страта, 2021. – 377 с.
27. Morivaki, A. Polarizing currents increase noradrenaline – elicited accumulation of cyclic AMF in rat cerebral cortex / A. Morivaki // Brain Research. – 1991. – No. 544. – Р. 248-252.
28. Takano, Y. A rat model for measuring the effectiveness of transcranial direct current stimulation using fMRI / Y. Takano, T. Yokawa, A. Masuda [et al] // Neurosci. Lett. – 2011. – Vol. 491, No. 1. – Р. 40-43.
29. Chib, V. S. Noninvasive remote activation of the ventral midbrain by transcranial direct current stimulation of prefrontal cortex / V. S. Chib, K. Yun H. Takahashi // Transl. Psychiatry. – 2013. – Vol. 3, No. 6 – P. 268.
30. Polanía, R. Modulating cortico-striatal and thalamo-cortical functional connectivity with transcranial direct current stimulation / R. Polanía, W. Paulus, M. A. Nitsche // Hum. Brain Mapp. – 2012. – Vol. 33, No. 10. –  Р. 2499-2508.
31. Князева, О. В. Применение транскраниальной микрополяризации в комплексной реабилитации детей с расстройствами экспрессивной речи / О. В. Князева, М. В. Белоусова, В. Ф. Прусаков, Ф. М. Зайкова // Вестник современной клинической медицины. – 2019. – № 12 (1). – С. 64-69.
32. Петельгузова, Т. Г. Оценка эффективности применения транскраниальной микрополяризации в коррекции когнитивных нарушений у детей с мышечной дистрофией Дюшенна / Т. Г. Петельгузова, О. М. Конова // Вопросы курортологии, физиотерапии и лечебной физической культуры. – 2022. – Т. 99, № 3-2.  – С. 166-167.
33. Тимченко, П. А. Анализ применения транскраниальной микрополяризации в модуляции нервной деятельности / П. А. Тимченко // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Естественные и технические науки. – 2023. – № 3. – С. 237-241.
34. Radwan, А. Noninvasive remote activation of the ventral midbrain by transcranial direct current stimulation of prefrontal cortex /A. Radwan, H. A. Eltalawy, F. H. Abdelziem // Transl. Psychiatry. – 2013. – Vol. 11, 3 (6). – Р. 268.
35. Анаева, Ф. М. Роль транскраниальной микрополяризации в лечении детей с синдромом дефицита внимания и гиперактивности / Ф. М. Анаева, Р. М. Анаева, М. Р. Курашинова // В сборнике: Актуальные вопросы медицины «Материалы 51-й научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых, посвященной 55-летию медицинского факультета КБГУ». – Нальчик, 2021. – С. 19-22.
36. Колчева, Ю. А. Неврологические нарушения и возможности комплексной абилитации с применением транскраниальной микрополяризации при синдроме Дауна у детей / Ю. А. Колчева, С. А. Непомнящая, А. В. Адрианов // Медико-социальная экспертиза и реабилитация. – 2021. – Т. 24, № 4. – С. 5-12.
37. Костина, Е. Ю. Эффективность транскраниальной микрополяризации при лечении неврологической патологии у детей / Е. Ю. Костина // Российский вестник перинатологии и педиатрии. – 2020.  – Т. 65, № 4. – С. 288-289.
38. Кузенкова, Л. М. Опыт применения транскраниальной микрополяризации у детей с расстройствами аутистического спектра / Л. М. Кузенкова, А. В. Лашкова, О. М. Конова, Т. Г. Петельгузова // Неврологический журнал им. Л. О. Бадаляна. – 2021. – Т. 2, № 1. – С. 22-28.
39. Каминская, Т. С. Дифференцированный подход к аппаратной коррекции когнитивного дефицита у детей с задержкой психоречевого развития / Сборник тезисов к VI всероссийской научно-практической конференции «Клинические и теоретические аспекты современной медицины-2021». – М.: РУДЕН, 2021. – С. 103-104.
40. Альборова, Р. М. Роль транскраниальной микрополяризации в лечении детей дошкольного возраста / Р. М. Альборова, Т. И. Алиев // Вестник науки. – 2022. – Т. 4, № 10 (55). – С. 149-152.
41. Суслова, Г. А. Транскраниальная микрополяризация в коррекции когнитивных нарушений у пациентов дошкольного возраста / Г. А. Суслова, В. М. Суслов, Г. П. Царёв [и др.] // Медицина: теория и практика. – 2023. – Т. 8, № 1. – С. 41-46.
42. Петров, А. Б. Повышение эффективности тренировочного процесса методом микрополяризации / А. Б. Петров, М. А. Ершов, Д. С. Мельников [и др.] // Теория и практика физической культуры. – 2020. – № 3. – С. 32.
43. Илюхина, В. А. Транскраниальные микрополяризации в комплексном лечении темповой задержки речевого и общего психомоторного развития у детей старшего дошкольного возраста / В. А. Илюхина, Н. Ю. Кожушко, Ю. К. Матвеев [и др.] // Журн. неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. – 2004. – № 11. – С. 34-41.
44. Сирбиладзе, Г. К. Возможность применения трансспинальной микрополяризации для коррекции церебрального кровообращения / Г. К. Сирбиладзе, Г. А. Суслова, Д. Ю. Пинчук, Т. К. Сирбиладзе // Педиатрия. –  2017. – №  8 (6). – С. 50-55.
45. Гуляев, В. Ю. Трансцеребральная электротерапия. Классические и современные технологии / В. Ю. Гуляев, В. А. Матвеев. – Екатеринбург: Из-во «ТАЙМЕР», 2015. – 43 с.

 

Сведения об авторах

Долгих Галина Борисовна, д.м.н., детский невролог Медицинского центра «OSSIS», г. Казань; номер телефона: +79196842142, e-mail: medgeo@mail.ru; https://orcid.org/0009-0002-2886-3927  

Гуляев Виктор Юрьевич, д.м.н., профессор, профессор кафедры физической и реабилитационной медицины, ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России, г. Екатеринбург; номер телефона: +79122935371; e-mail: gulyayeva@e1.ru; https://orcid.org/0000-0003-1567-7113

Федоров Андрей Алексеевич, д.м.н., профессор, профессор кафедры физической и реабилитационной медицины, ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России, г. Екатеринбург; ведущий научный сотрудник, заведующий НПО восстановительного лечения физиотерапии и курортологии ФБУН «Екатеринбургский медицинский научный центр профилактики и охраны здоровья рабочих предприятий», г. Екатеринбург; номер телефона: +79122473993; e-mail: aafedorov@e1.ru; https://orcid.org/0000-0002-9695-2959

Телегина Елена Владимировна, к.м.н., доцент кафедры анатомии человека, кафедры физической и реабилитационной медицины, ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России, г. Екатеринбург; номер телефона: +79126837457; e-mail: teleginalena@gmail.com; https://orcid.org/0000-0002-9779-1624

Хаитов Руслан Рахимбаевич, врач-травматолог, ГАУЗ Областная клиническая больница № 3 г. Челябинска; номер телефона: +79127941533; e-mail: okb3@okb3-74.ru; https://orcid.org/0009-0004-6713-2664

Ситников Александр Владимирович, врач-травматолог, ГАУЗ Областная клиническая больница № 3 г. Челябинска; номер телефона: +79049753686; e-mail: okb3@okb3-74.ru; https://orcid.org/0009-0007-9169-5571

Заяц Лия Варисовна, врач физической и реабилитационной медицины, ГАУЗ Областная клиническая больница № 3 г. Челябинска; номер телефона:+79080610606; e-mail: okb3@okb3-74.ru; https://orcid.org/0009-0008-6498-0403

Ладыгин Дмитрий Александрович, главный врач ГБУЗ СО «Нижнетуринская ЦГБ», г. Нижняя Тура; номер телефона: +79122235808; e-mail: dmitry.ladygin@inbox.ru; https://orcid.org/0000-0001-6523-1596